Фанатизм — это противоположность любви. Как-то один умный человек, — мусульманин, между прочим, — сказал мне, что у него больше общего с разумным, рационально мыслящим иудеем, христианином, буддистом или индусом, чем с фанатиком, поклоняющимся Аллаху. Даже разумный атеист ему ближе, чем фанатик-мусульманин.
Осознание себя личностью некоторым образом подобно координатам на карте города, где нанесены пересечения наших дружеских связей. Мы знаем, кто мы, и определяем себя относительно людей, которых любим, и причин своей любви к ним.
Бремя счастья может облегчить лишь бальзам страдания.
Я ощущал пустоту – ту пустоту, которая полна печали, но не отчаяния, которая заставляет нас жалеть, но не разбивает сердце, которая, может быть, ущербна, но от этого только яснее и чище. И вдруг я понял, что это за пустота и как она называется. Мы постоянно пользуемся этим словом, не сознавая, что оно содержит в себе целую вселенную покоя. Это слово – свобода.
Да, разумеется, Бог невозможен, и это первое доказательство того, что он существует.
Это Индия. Это страна, где надо всем властвует сердце. Долбаное человеческое сердце.
Нет более прекрасного свидетельства Божьего промысла, чем щедрость бедняков.
Жизнь — свойство всех вещей.
Я прекрасно понимал, что в этом смехе мое величайшее сокровище и радость, — заставить женщину смеяться и ощущать лицом, кожей, как этот смех журчит, срываясь с ее губ.
Это очень грустно, если человек никуда не спешит.
Люди всегда приносят нам вред своим доверием. Больше всего ты навредишь человеку, которому симпатизируешь, в том случае, если полностью доверишься ему.
– У фанатиков, – задумчиво произнес Дидье, не обращая внимания на ее попреки, – почему-то всегда абсолютно стерильный и неподвижный взгляд. Они похожи на людей, которые не мастурбируют, но непрерывно думают об этом.
Мужчина становится мужчиной только после того, как он завоюет любовь женщины, заслужит её уважение и сохранит её доверие, а без этого он не мужчина.
Каждый удар человеческого сердца – это целая вселенная возможностей.
Страдание испытывает только тот, кого бьют кнутом, а не тот, кто этот кнут держит.
Ты ведь знаешь разницу между новостью и сплетней, надеюсь? Новость сообщает тебе о том, чт? люди делали. А сплетня говорит, какое удовольствие они от этого получили.
Когда пытаешься оценить силу человека, нужно понять, что он собой представляет как друг и как враг.
Нет любви— нет жизни.
У храбрости есть любопытная черта, придающая ей особую ценность. Черта эта заключается в том, что гораздо легче быть храбрым, когда надо выручать кого-то другого, чем в тех случаях, когда надо спасать себя самого.
Люди делятся на тех, кто убивает, чтобы выжить, и тех, кто живет, чтобы убивать. Типы, которым нравится убивать, часто вступают в схватку азартно и ожесточенно, но побеждают обычно те, кто борется за свою жизнь.
Сказать, что у человека в душе, можно лишь после того, как начнешь отнимать у него одну надежду за другой
Любовь нельзя убить. Ее не убьешь даже ненавистью. Можно задушить внутри себя влюбленность, нежность и даже влечение. Ты можешь убить все это или превратить в прочно застывшее свинцовое сожаление, но саму любовь ты все равно не убьешь.
Мужчина становится мужчиной только после того, как он завоюет любовь женщины, заслужит ее уважение и сохранит ее доверие, а без этого он не мужчина.
То хорошее, что в нас есть, всегда в какой-то степени основывается на нашей самоуверенности.
Прошлое отражается в нашем сознании сразу двумя зеркалами: одно яркое, в нем видно то, что мы когда-то сказали или сделали, другое темное, заполненное невысказанным и несделанным.
Политик — это тот, кто обещает построить мост там, где нет никакой реки.
Почти все мы притворяемся, с большим или меньшим успехом, что можем разделить минуту, в которой живем, с кем-то другим. Но прошлое у каждого из нас — необитаемый остров, и люди вроде Халеда навечно остаются там в одиночестве.
я курил потому, что мне, как и всем курящим в мире, хотелось умереть не меньше, чем жить.
Качать железо — это дзен-буддизм для энергичных мужчин.
Истина — это задира, который ко всем пристает, и все притворяются, что им это нравится.
Расхваливать людей за спиной чудовищно несправедливо: ведь единственное, от чего нельзя себя защитить, — комплименты, которые тебе расточают.
Одна из причин, почему мы так жаждем любви и так отчаянно ищем ее, заключается в том, что любовь – единственное лекарство от одиночества, от чувства стыда и печали.
Я был тогда еще молод и не понимал, что умершие любовники как раз и являются самыми опасными соперниками.
Хороший мужчина настолько силен, насколько это нужно правильной женщине рядом с ним.
Если твоя судьба не вызывает у тебя смеха — значит ты не понял шутки.
— Даже не знаю, что пугает меня больше, — сказала она. — Бесчинство, которое творят с людьми, или то, что они воспринимают это как должное.